Если задать вопрос, кто является наиболее популярным автором фантастики в нашей стране, большинство населения наверняка ответит: Стругацкие и Булычев. Но если спросить тех, кто любит и разбирается в современной фантастике — то есть нас с вами, — вероятно, первым делом будут названы две фамилии. Один из основателей русского fantasy и лидер отечественной фантастической прозы. Перумов и Лукьяненко.Лукьяненко и Перумов. Две фигуры, занимающие верхние строчки хит-парадов русских изданий фантастики. И мы очень рады, что на наши вопросы в сегодняшнем номере отвечает создатель “Гибели Богов” и “Мага” Ник Перумов. У нас накопилось большое количество вопросов к Николаю — и сейчас представилась возможность поговорить серьезно, по душам.

Традиционный первый вопрос: Николай, что значит для вас ваше творчество? Это высшая цель, привычный образ жизни, способ заработка, что-то другое?

Давайте сразу отделим мух от котлет. Творчество само по себе не является ни высшей целью, ни образом жизни, ни, само уж собой, заработком. Творчество в данном контексте есть характеристика некоего состояния души, практически не имеющее отношения к обыденности. Подобно потенциальной энергии, которая еще только должна перейти в кинетическую, творчество — это, скажем так, наличие некоей глобальной внутренней предпосылки. Беспокойство. Побуждение к деятельности.

Если же разбивать вопрос на более простые, то можно спросить, что для меня писание книг. Ответ простой — форма реализации творческого начала. Оно, это начало, присутствует во всех людях, только принимает разные обличья. Для меня писательство — прежде всего способность достижения внутренней гармонии и спокойствия. Моя жизнь, как бы странно это ни звучало, не сильно зависит от того, насколько хорошо продаются мои книги, насколько они популярны. Хотя бы потому, что — известный факт — свою первую книгу я писал в стол без малого семь лет, а до того занимался три года переводами Толкина на русский, когда сам “Властелин Колец” пребывал под запретом.

То же отношение осталось и сейчас. Какие-то минорные изменения, само собой, внесло распорядительное время, но именно минорные. В главном отношение осталось прежним. Зарабатываю деньги я своей основной профессией, по которой в свое время получил образование. Привычный способ жизни — это именно способ, т.е. набор рутинных действий и обстоятельств (как места, так и времени).

И уж, конечно, последнее дело для писателя — оценивать свой вклад. Ну что я тут могу сказать? Надуть щеки и провозгласить себя гением всех времен и народов, отцом-основателем русского фэнтези? Смешно и глупо подумать о таком.

Я знаю, сколько моих книг продается, на каком месте я стою относительно других авторов по этому и исключительно по этому критерию, единственному, который поддается объективной оценке — но это не имеет никакого отношения к вкладу в фантастику, само собой. Более того, я не задаюсь этим вопросом.
32 Kb

Николай, я замечу, что далеко не все авторы меньшего масштаба оценивают свои достижения так спокойно. Вы так же спокойно относитесь к высказываниям недоброжелателей?

Я прекрасно знаю, какие слухи ходят обо мне, какой жутковатенький образ эдакого беспринципного рвача-плагиатора лепят из меня паладины Церкви Святого Толкина. Мол, заранее, лет эдак за восемь до падения советской власти и наступления плюрализма, я задумал мастерский маркетинговый ход и принялся сочинять продолжение “Властелина Колец” — разумеется, исключительно с целью срубить бабла и раскрутиться. Опровергать подобную чушь себе дороже — брань, как известно, на вороту не виснет, да и на каждый роток не накинешь платок. Поэтому я принципиально не занимаюсь оценками.

Что касается оценки своих книг, то ими я почти всегда недоволен. Всегда, особенно по прошествии времени, видны ошибки, недоработки, шероховатости, помарки. Кое-что хотелось бы переписать полностью — в частности, один из моих неудачных романов, “Адамант Хенны”, вышедший в сильно усеченном и искаженном мною самим же виде. Сейчас вот начал его восстанавливать в виде двухтомника, так, как он и задумывался восемь лет назад. Есть у меня и совсем безнадежные книги, которых я стыжусь и никогда не переиздаю. Есть и оставленный на одной трети роман “Зона Магов”, который я счел принципиально неисправляемым, несмотря на многочисленные просьбы читателей его дописать (отрывки были выложены на сайте).

Вот как... Наверное, ни один из писателей не остается окончательно довольным своими достижениями. И это нормально — но каждому свойственно стремиться к большему.

Николай, а чего бы вы хотели достичь в дальнейшем? Есть ли у вас какие-то поставленные цели? Размеченные уровни? И ради чего это все?
29 Kb

Да, поставленные цели у меня есть. Чтобы книги больше нравились моему самому взыскательному читателю — самому себе. Чтобы меньше ощущать раздражение и досаду на себя, когда их перечитываю. Это, во-первых, цель, так сказать, глобальная.

Есть цели и локальные: написать конкретные и важные для меня книги — закончить один из самых давних и дорогих долгостроев, роман в рассказах “Я, Всеслав...”, написать также и сугубо реалистический большой роман о войне. Фронтовиков-писателей уже почти не осталось в живых, что же, теперь эту тему вообще надо оставить?

Ради чего это все? — ответ прост. Для достижения внутреннего спокойствия. Это единственная причина. Я был бы смешон, заявляя, что, мол, мои книги сделают мир лучше, чище и т.д. Это уже грех гордыни.

Опять вы проявляете критичность. Это, конечно, хорошее качество, но ведь книга действительно способна сделать читателя и мир лучше. Это подобно магии, наверное.

Кстати, о магии. В своих книгах вы тщательно, многостранично и многосторонне описываете ее. Можно сказать, это ваша фирменная марка. Чем вызвано такое отношение? Насколько ваша магия выросла из игровой — например, из D&D’шной?

Магия — это то, чего нет в нашем мире, но о чем мы все страстно мечтаем. Это универсальное орудие (и оружие), с одной стороны, выравнивающее шансы, а с другой — порождающее уже совершенно новые различия. Магия может вознести простого паренька выше королей и, напротив, повергнуть в бездну того, кто пожелает подняться слишком высоко. Именно магия в моих моделях делает “одного в поле воином”, сопрягает и разрывает миры, позволяет вывести человеческие характеры в принципиально другие условия бытия. Магия мне интересна как ученому-естественнику, интересно разрабатывать ее “невозможные механизмы”. Как показал опыт, моему читателю такой подход тоже импонирует.
19 Kb

Что же касается “вырастания из игровой” — то могу сказать, что до сих пор практически не знаком даже с азами системы Dungeоns & Dragons. В свою очередь, и я, и создатели этой системы опирались на одни и те же источники, корнями уходящие еще в средневековье. Я категорически отвергаю всякие предположения о “заимствовании”. Я ничего и никогда не заимствовал в упомянутой системе. В конце концов, использовать молнии для поражения противников начали персонажи греческих мифов.

Нет, о заимствовании я и не говорил, не подразумевал даже. Просто на некоторых авторов системность D&D оказала немалое влияние. Например, на Сапковского.

Хорошо, вот такой вопрос. Вы пишете о великих героях, решающих судьбы Мироздания. О тех, в чьих руках могущество и власть. Как вы относитесь к своим персонажам? Насколько вам жалко их, насколько вы им сопереживаете?

Вопрос сформулирован некорректно. Автор — полновластный владыка над персонажами, он даже может заставить их поступать против их собственной логики (хотя, конечно, я лично стараюсь этого не делать). Мне трудно им сопереживать, потому что знаю — подобно джинну из лампы, я могу вытащить их из любой передряги, спасти из любой опасности; но, по контрасту, мне всегда очень и очень трудно убить персонажа. Словно отсекаешь навсегда часть самого себя. Может, поэтому герои гибнут у меня достаточно редко, но так, что читатели тотчас же начинают требовать их оживить любой ценой.

Пожалуй, подобные требования очень хорошо показывают отношение читателя. Никто не станет просить за героя, к которому равнодушен.

Многие, оценивая творчество Ника Перумова, укоряют его за написанное “продолжение Толкина”. С одной стороны, эта трилогия, безусловно, не самостоятельное произведение, но с другой — это старт вашей авторской карьеры, и очень яркий старт (помню, сам читал “Кольцо Тьмы” с большим интересом). Так вот, как вы думаете, что изменилось бы в вашей карьере писателя, начни вы не с продолжения Толкина, а, например, с “Гибели Богов”?
16 Kb

Я понимаю, вопрос, конечно, провокационный. Мне его задавали не раз, примерно с таким подтекстом — мол, да кому ты был бы нужен без своего “продолжения”?! Тем не менее я считаю по-другому. “Гибель Богов” была издана в марте 1995 года, скоро уже девять лет, как она на рынке. Она регулярно издается и допечатывается, стабильно, из года в год. Книга востребована. Это не сделает никакая реклама, никакая мифическая раскрутка, никакие маркетинговые ухищрения. Такое возможно, только если сам текст оказался достойным долгой жизни. Поэтому я полагаю, что большой разницы в моей писательской судьбе бы не было. Тем более в 1995 году “русским фэнтези” по-прежнему даже и не пахло — только в августе того же года появился “Волкодав” Марии Семеновой. Конечно, “Кольцо” сыграло важную роль в моей карьере — как и любой другой написанный мною роман.

“Гибель Богов” — вообще особняком стоящая в нашем фэнтези вещь. Лично меня она очень тронула — и до сих пор стоит на полке, хотя книг отечественных фантастов там мало.

Ваше творчество за рубежом — расскажите об этом подробнее: что было, как вы к этому относитесь, есть ли какие-то планы на будущее?

Потихоньку-полегоньку мои книги прокладывают себе дорогу на Запад. Пока еще в основном меня переводят в славянских странах, вышли издания “Эльфийского клинка”, “Черного копья” и “Адаманта Хенны” в Польше и Болгарии, в Польше же закончена работа над переводом “Черепа на рукаве” и уже есть контракт на “Череп в небесах”. Продвижением моих работ занимается “Эксмо”, мои издатели. Сам я сейчас нанял переводчицу, англичанку, славистку, долгое время жившую в Москве, для перевода “Гибели Богов”. Будем стараться пробиться на американский рынок.
17 Kb

Николай, безусловно — желаем удачи вам, и, будем надеяться, “Гибель Богов” оценят европейские и американские читатели! Но помимо продвижения на рынок англоязычной литературы, ваше творчество постепенно выходит на рынок российского телевидения и кино.

Скажите, пожалуйста, что вы думаете о съемках “Алмазного меча...”? Идет ли процесс, насколько вы сами вовлечены в него, нравится ли вам то, как будут снимать — и как бы вы уже сейчас охарактеризовали будущий сериал?

К сожалению, никакой информации предоставить не могу. Еще нет даже сценария.

Жаль. Хорошо, тогда о вашей текущей серии. Сага о Фессе вызывает множество вопросов и споров у читателей. Одни видят в ней затянутость и пафос, другие восторгаются масштабом разворачивающегося действия и величием героев. Что бы вы сами сказали о серии — почему она столь масштабна, какова основная смысловая линия?

Ох уж эти мне “смысловые линии”... Это как тот же пресловутый вопрос об идее. “В чем идея вашего романа?” Подразумевается, что если автор не может выразить краткое содержание своего произведения в форме двух-трех фраз, сформулированных на манер Десяти заповедей (как правило, под “смыслом” понимают некую моральную максиму), то его произведение надо непременно заклеймить как безыдейное, бессмысленное и вообще выписать волчий билет — коммерческое.
18 Kb

Я задам встречные вопросы. Какова смысловая линия “Руслана и Людмилы”? “Вечеров на хуторе близ Диканьки?” В чем смысл “Мастера и Маргариты”? Зачем писать длинную книгу, если, оказывается, требуется всего одно предложение, эдакий цитатник, наподобие выдержек из произведений Великого Кормчего?

Писатель исследует человеческие характеры в различных обстоятельствах. Реалист — оставаясь в рамках нашего мира (но сочиняя порой истории, перед которыми произведения фантастов покажутся реализмом), фантаст — соответственно, выходя за его пределы.

Точно так же и с “Хранителем мечей”. Можно назвать это “романом воспитания”. Романом о том, что порой нельзя позволить себе ни красивую смерть, ни бегство, а можно только сцепить зубы и помнить, что бывают все-таки ситуации, когда цель начинает оправдывать средства, и что именно герою приходится жертвовать своей честью, совестью и душой, спасая других, совершая за них тот грех, который они совершить не решатся.

Красной нитью через все мои книги проходит простая истина, впитанная нашими предками во времена столь незапамятные, что и сказать нельзя, — род человеческий должен жить, это высшая ценность и высшая мера, и нельзя задавать тут вопроса “зачем?”. Потому и масштабна серия, что я сталкиваю на арене двух миров богов, и чародеев, и смертных, и бессмертных, и ставлю перед ними проблему — проблему выживания, и смотрю, на что они пойдут, что случится с их душами, совестью, честью.

Кэр Лаэда проходит долгий путь от надменного мальчишки, родившегося в Долине Магов, читай — среди магической аристократии созданной мною Вселенной, способного убить фактически ради удовольствия (роман “Алмазный меч, деревянный меч” — ведь его служба в Серой Лиге, по приказу которой он убивает двух невинных девушек, для него просто развлечение) — до некроманта Фесса, понимающего, что не чудесные артефакты и изощренные заклятия, а только самопожертвование в самом широком смысле этого слова способно спасать миры. Самопожертвование — это, как я говорил, далеко не всегда красивая смерть на миру, где она, как сказано, красна. Вот об этом — и многом другом — моя сага. Но увольте меня от составления краткого ее конспекта. Кому скучно — отложите в сторону.

Но вот вы и ответили на вопрос о смысле и идее! Ответили четко и подробно. А я позволю себе задать совершенно детский вопрос, но не задать его не могу, иначе некоторые из читателей расстроятся и обидятся на меня за упущенную возможность.
18 Kb

Чем закончится серия о Фессе? Ну хоть что-нибудь из последнего тома, какую-нибудь сцену, зарисовку?

Я очень сожалею. Работа над третьим томом только началась, и находится на стадии концепций, разрисовки поглавных планов и тому подобного. У меня это занимает достаточно долгое время. Более того, сейчас основное свое время я уделяю “Черепу в небесах”. Если угодно, могу предоставить готовую сцену оттуда. Вопрос о публикации отрывка из последнего тома “Войны мага” надо поставить попозже, скажем, весной.

Конечно, угодно! (И вы можете найти отрывок “Черепа на рукаве” на CD-приложении журнала. — Редакция.) Николай, а что вы думаете о современной русскоязычной фантастике? Каков ее уровень в сравнении с мировой, каковы тенденции ее развития, перспективы? Кто, по-вашему, наиболее интересно пишет (по крайней мере, кого из своих русскоязычных коллег вы читаете с наибольшим удовольствием)?

Глобальный вопрос. На эту тему впору писать диссертации и большие аналитические статьи. Я считаю, что мы занимаем прочное второе место сразу после англоязычной фантастики. По количеству публикуемых наименований в год мы уже почти сравнялись, насколько я помню, или же существовавший в начале девяностых огромный разрыв благополучно ликвидирован, отставание уже измеряется не “разами”, а, скажем, 25 процентами.
18 Kb

Тенденции развития — диверсификация. Некогда “можно” было писать только НФ. Причем в громадном большинстве — это была классическая НФ, т.е. описания будущего. Потом прорвалось фэнтези, тоже сперва в классическом своем варианте. А сейчас перекрыты все ниши — и альтернативная история, и военно-историческая фантастика, и “славянское фэнтези”, и “фэнтези-урбанизм”, и нелюбимый мною киберпанк... Произошло естественное насыщение рынка, перекрытие широкого диапазона интересов читающей аудитории. Фантастика реагирует и на, скажем так, изменение идейных векторов в обществе: от “чернухи” и самооплевывания начала девяностых мы имеем сейчас такие патриотические (правда, все-таки с известным налетом ура-патриотизма) произведения, как “Вариант “Бис” или “Красные звезды”.

Я не касаюсь литературных качеств упомянутых произведений, говорю исключительно о том, отражением чего или откликом на что они стали. В этом нет ничего удивительного, Америка зачитывалась романами Клэнси, построенным по точно тем же признакам, еще в восьмидесятых, а сейчас по его стопам идут десятки литераторов. “Наши” должны побеждать, это закон жанра. А когда в стране очень туго с реальными победами (за исключением второй чеченской кампании, вчистую выигранной с военной точки зрения), становятся очень нужны победы хотя бы на книжных страницах.

Поэтому я считаю, что нет ни кризиса русской фантастики (ненавижу слово “русскоязычной”! Это между английской и американской фантастическими литературами можно найти известную разницу, а вот мне лично специфика, скажем, “фантастики, написанной по-русски авторами, живущими на Украине”, что называется, в упор не видна.) Идет процесс накачивания мышечной массы, идет суровый отбор среди молодых. Так и должно быть. И я не сомневаюсь, что в добавление к авторам, ярко заявившим о себе в семидесятых-восьмидесятых (например, С.Логинов, Л. и Е.Лукины, В.Рыбаков) и в девяностых (в первую очередь, С.Лукьяненко, Г.Л.Олди, В.Васильев, А.Щеголев, А.Тюрин, Е.Филенко и другие) придут новые имена.

О моих же собственных предпочтениях могу сказать так — читаю произведения С.Лукьяненко, С.Логинова, В.Васильева, Е.Лукина.
19 Kb

Николай, основные темы нашего журнала, помимо фантастики, — игры: ролевые, компьютерные, интеллектуальные. Насколько лично вам интересны игры, что вы о них думаете, играете ли, например, в D&D или в MTG? Ездили ли на “полевки”? И, главное, нет ли у вас планов разработать и издать настольную игру, скажем, по Хъерварду?

Компьютерные игры я для себя давно закрыл. Для меня это пустая трата драгоценного времени, оторванного от чтения или писательства (не забывайте, этим я занимаюсь, как и все, лишь в свободное от основной работы время). Равным образом могу сказать, что не играю и в игры карточные. Правила MTG так и остались для меня тайной за семью печатями, я никогда не играл в D&D, и только сейчас, поскольку меня привлекли для помощи в разработке литосновы создатели игры “Берсерк”, я немножко попробовал поиграть в нее со своим девятилетним сыном.

Так что я не игровой человек. Что же касается “полевок”, то я всегда считал, что это относится исключительно к соответствующим мышам. Полагаю, имеется в виду, не участвовал ли я в полевых РПГ? Нет, не участвовал, хотя с большим уважением отношусь к ролевому движению, у меня там множество преданных читателей. Соответственно, ничего не понимая в индустрии игр, я не могу иметь планов что-то издавать по своим собственным книгам.

Николай, мы благодарны вам за взвешенные и открытые ответы на наши вопросы. Всегда интересно узнать известного и читаемого автора как человека и, думаю, наш читатель останется доволен результатом беседы.